Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит]
К е р н. Тебя надо увезти в наши теплые края, в Лубны.
Е к а т е р и н а. А Михаил Иванович грезит Италией.
К е р н. Увы! Он несвободен и совсем не хлопочет о разводе.
Е к а т е р и н а. Почему?
К е р н. Это дело у нас в ведении Синода и почти безнадежное. Поэтому не всякий решится начинать его.
Е к а т е р и н а. Безнадежно?
К е р н. Думаю, да. Без вмешательства государя это дело не проходит быстро, а Михаил Иванович не поладил с ним, отказавшись от должности капельмейстреа Певческой капеллы.
Е к а т е р и н а. Но он весел и пишет романсы под общим названием «Прощание с Петербургом».
К е р н. Значит, он думает о поездке за границу, по настоянию матери.
Е к а т е р и н а. Евгения Андреевна делает все, чтобы нас разлучить.
К е р н. Вас разлучает Синод.
Е к а т е р и н а. Но вы же, мама, с Александром Васильевичем пренебрегли Синодом и счастливы!
К е р н. Твой отец отказывает мне в разводе уже 15 лет, и Синод на его стороне.
Е к а т е р и н а. Значит, и мы можем пренебречь Синодом.
К е р н. Тсс! Мы с тобой легко бы могли внушить эту мысль Глинке, даже без слов, но не станем этого делать. Пусть сам принимает решения. А ты еще подумаешь. В сердечные дела бесполезно вмешиваться, только хуже будет. Синод этого не понимает.
Е к а т е р и н а. До Синода далеко. Евгения Андреевна не столь разумна, как ты.
К е р н. Не надо нас сравнивать. Мы люди разных поколений.
Из импровизаций у окна все отчетливее проступает сложная, прерывистая мелодия романса «Я помню чудное мгновенье…», а с нею и слова, словно годы — в 12 лет — наложили свой причудливый отпечаток. Не поют ли во времени эту песню поэт и музыкант одновременно?
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Мать и дочь невольно заглянули в гостиную, Глинка вскочил на ноги.
К е р н. Вы собираетесь уехать?
Г л и н к а. Матушка изъявила мне свое позволение и даже совет уехать за границу.
Глинка закинул голову по еще детской привычке казаться выше ростом, либо просто видеть дальше. Екатерина Керн опустила глаза, чтобы скрыть свою досаду: Евгения Андреевна хочет разлучить их. В это время Анну Петровну позвали на в детскую.
Г л и н к а (снижая голос). У меня есть план. Поскольку теплый климат необходим как для меня, так и для вас, мы уедем в Италию.
Е к а т е р и н а. Мы?
Г л и н к а (заиграв нечто увлекательное, торжественно, будто просил у барышни ее руки, а сердце было ему отдано). Позвольте увезти мне вас в Италию!
Е к а т е р и н а (закрывая глаза). Это сон! Упоительная мечта!
Глинка вскочил и поцеловал девушку, она отвечала ему, как во сне, но, пробудившись, вздрогнула.
Но ведь на это не согласится ваша матушка, а без ее согласия вы на такой шаг не решитесь.
Г л и н к а (усаживаясь за фортепиано). Ради вас, ради нашего счастья я могу решиться на все, что угодно.
Музыка выразительнее слов подтверждала это.
Е к а т е р и н а. Как! В самом деле?! Но я-то не посмею и думать. В семье моей неладно, как я себя помню. А теперь еще все сложней.
Г л и н к а. Они любят друг друга так искренне, так нежно…
Е к а т е р и н а. Как дай нам Бог любить друг друга?
Г л и н к а. Да!
Целый каскад звуков сопровождает его краткое подтверждение.
Е к а т е р и н а (заламывая себе руки). Но вам необходимо обрести свободу.
Г л и н к а. В наше время это почти невозможно. (Раздаются трудно переносимые звуки, как если бы после грома и молнии наступила кромешная тьма.) От меня потребуют веских доказательств неверности моей жены, что трудно достать. А если привлекут к разбирательству ее любовника, а он богат, он откупится, и духовные власти меня же обвинят во всем. Расторгнуть брак не удастся, это долгая тяжба.
Е к а т е р и н а (в полном отчаянии). Ни свободы, ни счастья?! В том-то все дело, а не в климате.
Г л и н к а. Нет, дорогое дитя, теплый климат — это благо для меня, я знаю, и для вас также.
Е к а т е р и н а. Мама мечтает о возвращении в Лубны, где, может быть, удастся вернуть утраченное имение. Я там родилась, я помню, там чудесно! Во всяком случае, там поблизости небольшое имение Александра Васильевича. Там они будут совершенно счастливы!
Г л и н к а (загораясь новой идеей). Так надо ехать в Малороссию! Там теплый и здоровый климат, может быть, даже лучше, чем в Италии.
С улицы, где всегда собиралась публика, когда Глинка садился за фортепьяно, донеслись наивные, щемящие звуки шарманки.
![Петр Киле - Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]](/uploads/posts/books/257044/257044.jpg)
![Пётр Киле - Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]](/uploads/posts/books/276866/276866.jpg)
